К 120-летию со дня рождения и 30-летию со дня кончины
Схимонахини Серафимы (Петровой)
«Всегда радуйтесь. Непрестанно молитесь. За все благодарите».
(1Фес. 5: 16-18)
Воспоминания, изложенные Петровой Н.Н.
Митрополит Сергий и
Монахиня Феодора (схимонахиня Серафима)
(Петровы)
Имя Схимонахини Серафимы (в миру Ольги Ивановны Петровой, в девичестве Литвиновой; 1892-1983), неразрывно связано в памяти с именем митрополита Одесского и Херсонского Сергия (Петрова; 1924-1990), красивым и богатым, колоритным городом Одессой - городом с величественными монастырями и храмами, в которых множество почитаемых чудотворных святынь: Касперовский чудотворный образ Пресвятой Богородицы, мощи свт. Иннокентия, архиепископа Херсонского, мощи прп. Кукши Одесского и других; городом, в котором нашей семье посчастливилось отдыхать летом на протяжении многих лет. 24 июля 2012 года мы отметили 120-летие со дня рождения схимонахини Серафимы, а 15 января 2013 года - 30-летие со дня ее блаженной кончины.
Матушка прошла сквозь тяжелейшие испытания двадцатого столетия, рано овдовела, но несла свой подвиг, будучи монахиней в миру. Она продолжала воспитывать пятерых детей, среди которых можно выделить двух достойных представителей духовенства: митрополита Сергия (Петрова; 1924-1990) и протоиерея Николая (Петрова; 1928-2009); матушка пронесла через свою жизнь непоколебимую верность Богу и Церкви, чистоту веры, Христово смирение и любовь.
Родиной ее была Харьковская губерния, поселок Андреевка Изюмского района, где Ольга Ивановна в 1892 году появилась на свет в многодетной купеческой семье Ивана Ивановича и Анисии Афанасьевны Литвиновых. Дата ее рождения в точности неизвестна, она не говорила, а признавала только день Ангела 24 июля – память святой равноапостольной княгини Ольги. Родители ее были людьми богобоязненными, отличались любовью к Богу и ближним, воспитывали восьмерых детей в духе благочестия. Отец, Иван Иванович, имея скобяные и мануфактурные лавки, служил еще и старостой в храме. Мать, Анисия Афанасьевна, вела домашнее хозяйство и занималась воспитанием детей. О детских и отроческих годах жизни Ольги Ивановны знаем немного. Известно, что она получила домашнее образование. В детстве занималась рукоделием: хорошо шила и вышивала, вязала кружева; любила читать. Выйдя замуж в 18 лет за Петрова Василия Илларионовича (1882 -1934) в 1910 году, жила в Краснодаре, всецело отдав себя служению семье. Василий Илларионович родился (25. 04. 1882г.) в Звенигороде Московской губернии. Когда Василию исполнилось 6 лет, вся семья переехала на Украину, с. Шебелинка Харьковской губернии. Там он учился, трудовую деятельность начал с 12-летнего возраста. Василий Илларионович по профессии был бухгалтером, до революции работал в Краснодарском городском банке, затем заведовал табачным складом. Хорошо разбирался в разных сортах табака, хотя сам не курил. Он был очень скромным, честным и трудолюбивым человеком. Не гнушался никакой работы. Кроме основной деятельности, он находил дополнительные заработки, чтобы обеспечить достойную жизнь тогда уже большой семьи. В конце 20-х годов (20 века) в семье было пятеро детей: Зинаида, Иван, Раиса, Сергей и Николай.
Зинаида Васильевна, старшая дочь Ольги Ивановны и Василия Илларионовича, вспоминала: «Наши родители всегда были чем-то заняты. Находили какое-либо занятие по душе. В свободное от работы время папа что-нибудь мастерил по дому, мама занималась домашним хозяйством или рукодельничала. Она очень хорошо вышивала, вязала кружева, скатерки. С увлечением читала нам детские книжки, любила читать Жития Святых. Строга и требовательна была мама к выполнению нами школьных заданий: тщательно проверяла и контролировала нас».
Незаметно, с раннего детства, Ольга Ивановна и Василий Илларионович прививали своим детям любовь к труду, людям, родной земле и к тому, что на ней произрастает. С большим усердием и любовью всей семьей проводили работы на земельных участках. Во дворе Краснодарского дома, где жила семья, был небольшой участок земли, там все вместе трудились, выращивая цветы и ухаживая за ними. На окраине города был небольшой сад-огород. Здесь сажали и выращивали клубнику, ягодные кустарники, а также всякую огородную мелочь. Частенько старшим Зинаиде и Ивану приходилось ходить полоть и поливать грядки.
Ольга Ивановна часто говорила своим детям: «Не проводите время праздно, находите себе какое-либо занятие. Если будете трудиться, - будете более приспособленными к жизни людьми. Легче вам будет переносить жизненные трудности». Ольга Ивановна была очень добрым и отзывчивым человеком. Старшие дети свидетельствовали о ее скромности и безграничной доброте. Живя вместе с мужем и детьми в собственном доме в достатке и благополучии, Ольга Ивановна старалась заниматься делами милосердия. Ей всегда хотелось помочь людям, которые в чем-либо нуждались. И она помогала, чем могла: делилась продуктами и вещами. У нее никогда не было много нарядов. Она оставляла себе самое необходимое, а остальное перешивала, переделывала и отдавала нуждающимся. Ольга Ивановна принимала участие в благотворительных организациях среди мирян: собирала средства для многодетных семей и сирот, носила гостинцы детям в приюты. Милующее сердце Ольги Ивановны сострадало всякому обездоленному и страждущему человеку.
«Однажды, в начале 20-х годов, мама привела из приюта слабенькую девятилетнюю сироту - Катю», - вспоминала Зинаида Васильевна Петрова. В нашей семье в то время было трое детей: я, брат Ваня и сестра Рая. Мама заботилась о Кате, воспитывала, ухаживала за ней наравне со своими детьми. Катя прожила в семье несколько лет. Когда представилась возможность, мама определила ее в благочестивую бездетную семью». Много лет в большой семье прожила подросток Даша, которую приютила Ольга Ивановна, продолжая и в дальнейшем следить за ее судьбой, оказывая ей всяческую помощь и внимание.
Ольга Ивановна предстает перед нами как женщина сильная духом, выдержанная, готовая к самопожертвованию ради семьи, отважная во имя любви к детям и мужу. Так, в годы гражданской войны (1918–1922), когда город Краснодар неоднократно переходил из рук в руки от белого движения к большевикам, свирепствовали бандитизм с грабежами и убийства. На защиту от насилия и грабежей были привлечены жители Краснодара, которые организовывали вооруженные отряды народной самообороны. Однажды поздно ночью, когда семья мирно отдыхала после дневных трудов и забот, казалось, ничто не предвещало беды: спали набегавшиеся за день дети, спал уставший после рабочего дня и дежурства в вооруженном отряде Василий Илларионович, спала и Ольга Ивановна. Вдруг, неожиданно проснувшись, она ощутила на себе чей-то упорный взгляд. Почувствовав что-то неладное, Ольга Ивановна не позволила себе даже открыть глаза, а из-под ресниц долго наблюдала за тем, что происходит в комнате: люди в масках рылись в сундуках, комоде, гардеробе и увязывали в узлы не только самое ценное, но и обычные повседневные вещи. Домашние спали и не видели происходящего. Ольга Ивановна взывала к Господу, к Его милосердию и помощи: «Только бы никто не проснулся! Тогда – конец!» Ее охватил страх. Множество мыслей пробежали у нее в голове в один миг. Она думала о жизни своих детей, о жизни мужа, она оберегала единственно дорогое — свою семью. И только когда злоумышленники взяли все, что могли унести, и покинули дом, она разбудила мужа. Что она пережила в тот момент – можно себе представить! Долго не могли опомниться от случившегося Ольга Ивановна и Василий Илларионович. Успокоившись и придя в себя, они возблагодарили Господа за столь явное милосердие к ним. Слава Богу за все!
Ольга Ивановна всегда была истинно верующим человеком. Умная, рассудительная, строгая, прежде всего к себе самой, она и детей своих старалась воспитывать в духе церковности и благочестия: по воскресным и праздничным дням обязательно ходили в храм, в семье строго соблюдались посты, любила читать и рассказывать детям Жития Святых. Сама любила петь на клиросе, участвовала в уборке храма, шила покрывала, скатерки, вышивала подвески к лампадам, а сыновей своих приобщала к церковным службам. «Мама любила и умела создать в доме теплую душевную атмосферу, праздничное настроение, - вспоминала Зинаида Васильевна. Будни проходили в работе, школьных занятиях и домашней суете, а в праздничные дни, после возвращения из храма мама устраивала праздничный обед. Она хорошо и вкусно готовила: любила и умела печь пироги, всякие сдобные булочки. К большим праздникам мы всегда получали подарки, с любовью сделанные мамой. В праздники нас, детей, отпускали на дневные детские спектакли или в кинотеатр».
Иван Васильевич Петров записал в своих воспоминаниях: «В сердечной обстановке жили мы с младенческих лет. Как весело звучали детские голоса, как жизнерадостно смеялись наши дорогие родители, глядя на нас и радуясь. Запомнилась такая немудреная шутка, выросшая, вероятно, из не понятого когда-то детьми восклицания и случайного ответа кого-то из нас, ставшего часто повторяющимся веселым каламбуром. Обычно кто-то из родителей с нарочитой озабоченностью восклицал: «Горе, горе, где ты живешь?» И мы, уже притихшие, с озорно блестящими глазенкам, захлебываясь от восторга, оживленно отвечали: «На Кирпичной 77». Затем в доме начиналась веселая игра, в которой не последняя роль принадлежала маме».
И вот над этой семьей, оберегаемой любящим отцом и нежной, заботливой матерью, как гром среди ясного неба, грянуло горе: 18 мая 1934 года скоропостижно скончался Василий Илларионович - единственный кормилец в семье. Ольга Ивановна стояла на пороге нищеты. Дом, в котором жила семья, - отобрали. Пришлось переехать в небольшую двухкомнатную квартиру вместе с детьми и пожилой матерью Анисией Афанасьевной. Старшая дочь Зинаида училась тогда в институте, Иван проходил воинскую службу в Кронштадте и не мог взять на свои плечи обеспечение семьи, Сергею было почти десять лет, Николаю – шесть. Раиса трагически погибла при обрушении кровли во время пожара в детском летнем лагере, спасая своих подопечных. Трудна была жизнь Ольги Ивановны. Все тяготы, заботы, содержание семьи и воспитание детей легли на ее плечи. Испытывая крайнюю нужду, она никогда не роптала, не отчаивалась, нисколько себя не жалела - вела настоящую жизнь христианки в самом высоком значении этого слова.
Зинаида Васильевна вспоминала: «Ранняя смерть отца не сломила волю мамы; она не растерялась, а нашла в себе силы и умение прокормить семью и держать ее в правильном русле. Мы вместе с мамой делали мелкий ремонт вещей, шили белье, платья, хозяйственные сумочки, и за это получали небольшое вознаграждение для обеспечения жизни семьи».
Семья жила в крайней нужде и трудах. Иногда нужда была настолько велика, что пожилая Анисия Афанасьевна выходила на улицу и просила милостыню. Об этом факте поведал нам Владыка Сергий. Бремя заботы о детях приняла на себя и мать Ольги Ивановны - Анисия Афанасьевна. Она отличалась добрым и кротким нравом, помогала Ольге Ивановне воспитывать детей: всех кормила, поила, утешала и научала добру. Но прошли годы, и уже Ольга Ивановна заботливо ухаживала за немощной матерью, делилась с ней последним куском хлеба, хотя старшие дети Анисии Афанасьевны жили в сытости и достатке, но только у Ольги Ивановны нашелся угол для престарелой матери.
Апостол Павел учит нас: «Умею жить и в скудости, умею жить и в изобилии; научился всему и во всем, насыщаться и терпеть голод, быть и в обилии и в недостатке. Все могу в укрепляющем меня Иисусе Христе». (Фил.4: 12;13).
Ольга Ивановна знала, что Господь не оставит ее. Надежда и всецелое упование на Бога во всех скорбях и затруднениях житейских, помощь и действие благодати Божией укрепляли и поддерживали будущую матушку на ее жизненном пути, являясь полнотой всего - главной опорой ее жизни.
В 1935 году Ольга Ивановна тайно принимает монашеский постриг с именем Феодоры. О постриге не знали даже ее дети. Она продолжала заниматься воспитанием и содержанием своей семьи, будучи монахиней в миру. Быть монахиней в миру и жить в миру - это тяжелый подвиг, при котором требуется полное сохранение тайны пострига.
Протоиерей Николай Петров вспоминал о матери: «О покойной моей родительнице - схимонахине Серафиме - по долгу сыновней совести могу сказать, что всю свою благословенную Богом долгую жизнь, многие годы которой ею прожиты в иночестве, она была глубоко религиозным человеком. Были годы, когда она, рано овдовевшая, исполняя материнский долг, трудом своих рук и забот растила нас, ее детей. Но и среди каждодневных, присущих женщине-матери тревог и забот, она удивительно трезво и постоянно исполняла свои духовные запросы. Матушка жила жизнью святой Православной Церкви, питала себя Таинством Святого Причащения, к которому готовила себя всегда должным образом чтением Слова Божия, Псалтири и Житий Святых. Она часто посещала храм, хорошо знала и понимала богослужения церковные, которые составляли животрепещущую часть ее духовной жизни. Словом, она знала цену и действительно дорожила тем непреходящим, что является «единым на потребу» для спасения души в Боге».
С годами многие родные, знакомые вопрошали: «Как смогла, как сумела эта хрупкая женщина, оставшись одна без материальных доходов к существованию, не только сохранить и уберечь от соблазнов непростого мира своих детей, но вырастить, достойно воспитать, поставить их на ноги? Откуда у нее эта мудрость? Где она черпала силы, так необходимые, чтобы справиться с труднейшей задачей?» Ответ ясен: ее глубокая вера и надежда на Промысл Божий были столь велики, что в самых сложных жизненных обстоятельствах, уповая на Него и на покровительство Матери Божией, она находила утешение, надежду и необходимые новые силы к жизни. Трудное было время. Многое пришлось претерпеть. Претерпела матушка и страшные годы оккупации Краснодара немецкими войсками во время Великой Отечественной Войны (1941-1945).
Господь укреплял и поддерживал матушку, ее детей, посылая все необходимое. В те годы правящим архиереем Краснодара был епископ Таганрогский Иосиф, будущий митрополит Алма - Атинский и Казахстанский (Чернов; 1893-1975). Господь сподобил Владыку пострадать и понести скорби, которые выпали на его долю: около 20-ти лет он провел в советских лагерях и тюрьмах. Горе и лишения он принимал как милость от Бога. Матушка лично была знакома с Владыкой Иосифом – прозорливым старцем и молитвенником, глубоко почитала известного подвижника и исповедника веры за святую жизнь.
Митрополит Иосиф (Чернов)
(фото с сайта «Православие и мир»)
Сергей и Николай воспитывались в постоянном пребывании в храме, с детства прислуживали в алтаре, хорошо знали и отличались любовью к службе. Сокровенным желанием самой матушки Феодоры было посвятить сыновей - Сергея и Николая – высшему подвигу служения Богу. Матушка, окормляясь у Владыки Иосифа, сочла за благо посоветоваться с ним. Владыка в силу своей опытности, духом узрел истинную ревность обоих братьев, не стал препятствовать их желанию и благословил на дальнейший выбор духовного пути. Несомненно, на формирование духовного начала Сергея и Николая, на выбор ими истинного пути огромное влияние оказали сама матушка Феодора и Владыка Иосиф. Жизненные испытания все больше укрепляли желание Сергея принять монашеский постриг, который совершил Владыка Иосиф (Чернов) 16 апреля 1943 года, тем самым спасая его от немецкого плена. Бог сохранил жизнь Сергию, будущему митрополиту Одесскому и Херсонскому. Николая же, будущего достойного протоиерея Москвы, Владыка Иосиф благословил на создание семьи. Оба брата поступили и окончили Московскую Православную Духовную семинарию и академию, затем аспирантуру. В годы учебы Владыка Иосиф принял особое участие в их духовном пути: опекал Сергея и Николая, поддерживая их материально. Старшие дети – Зинаида и Иван, окончив учебу в институтах, поступили на работу, создали семьи.
Почти каждое лето, на протяжении многих лет (60-80е годы 20 века), мы всей семьей (протоиерей Николай, матушка Любовь Михайловна и нас - шестеро детей) приезжали на отдых в Одессу. Останавливались в доме Владыки Сергия на улице Макаренко, недалеко от 15-й станции Большого Фонтана. Матушка Феодора, а для нас просто - бабушка Оля, и Владыка Сергий заранее готовились к нашему приезду, старались, чтобы мы ни в чем не нуждались, заботились о нас и были рады нам. Располагалась наша семья в доме на втором этаже, в специально отведенных для нас комнатах, куда вела высокая деревянная лестница. Встав рано утром, вкусно позавтракав на летней открытой веранде, взяв все необходимое, мы спешили на пляж, чтобы успеть занять место под солнцем. Путь наш обычно проходил мимо детского дома, пионерских лагерей, кинотеатра «Золотой берег». Затем, перейдя трамвайные пути 16-й станции Большого Фонтана, проходили «Узкий переулок» и, наконец, спустившись с небольшого склона вниз, достигали долгожданного моря. Бабушка Оля и матушки, помогавшие ей по хозяйству, собирали нам сумку со всякой вкусной едой, чтобы мы не голодали. Надо сказать, что в те годы, сидя на песке у моря, было принято кушать. Отдыхающие, и мы в том числе, расстилали широкие полотенца, на которых можно было увидеть изобилие пищи: сладкие помидоры, хрустящие огурчики, жареную курочку с молодой картошечкой, пирожки, вареную кукурузу, сладости и другие вкусные лакомства. Накушавшись, накупавшись, погревшись на солнце и изрядно обгорев, мы, размякшие от палящего зноя и еле живые, возвращались домой, по дороге съев мороженое и выпив несколько стаканов сладкой газированной воды. Отец наш, протоиерей Николай, плохо переносил лучи палящего солнца и сильно обгорал, несмотря на солнцезащитные средства. В этих случаях бабушка доставала из холодильника жирную сметану, купленную на Одесском привозе, или свежий огурец, и мы заботливо мазали отцу покрасневшую кожу. Действие было прекрасное.
В доме Владыки Сергия была прекрасная библиотека; за лето нам удавалось прочитать много интересных книг - от русской классики до приключенческой литературы. Частенько мы ходили в кинотеатр « Золотой берег» посмотреть новые кинофильмы. Так мы проводили свой отдых. Но были у нас свои обязанности и послушания: помогали на кухне мыть посуду, собирали на стол, убирали свои комнаты; старшие братья - Владимир и Сергей, поливали сад и огород, подметали дорожки, собирали черешню, абрикосы, персики и малину, поспевшие в саду. Мы всегда с радостью помогали бабушке: перебирали ягоды и фрукты, подготавливая их на варенье и компот. Помню, как мы вместе с сестрами Ольгой и Еленой, сидя за маленьким круглым столом на открытой веранде, помогали бабушке лепить вареники с вишней. Затем, приготовив, подавали к столу. Ели вареники после обеда, поливая их прозрачным майским медом и свежим соком вишни. Это было очень вкусно! Наш отец очень любил вареники с разной начинкой, но с вишней особенно.
По воскресным и праздничным дням мы всей семьей были на службах в Свято-Успенском Одесском мужском монастыре, где обычно служил митрополит Одесский и Херсонский Сергий, возглавлявший монастырь и вверенную ему епархию. Двадцать пять лет, не покладая сил, трудился Владыка Сергий над возрождением Свято-Успенской обители. Я вспоминаю его службы: они были очень торжественными, наполнены духовной радостью, проходили чинно, с достоинством, на одном дыхании, касаясь сердца. У Владыки всегда были великолепные парчовые облачения, он отличался тонким безукоризненным вкусом. Протоиерей Николай, приезжая на отдых в Одессу с семьей, стремился служить вместе со своим братом, митрополитом Сергием. У них много было общего: и дух, и мысли, и дела. Владыка Сергий - умный, благородный, воспитанный и высокообразованный человек. Довольно энергичный, очень ответственный, аккуратный и точный во всем, даже в мелочах. Очень щедрый, любил делать подарки, и в тоже время - строгий, неукоснительно требовательный, взыскательный. Эти природные качества характера роднили его с нашим отцом, протоиереем Николаем. Владыка – человек истинной духовности, чувствовал свою особую ответственность перед Богом за монастырь, данную ему братию, опекаемую им семинарию. Владыка и о. Николай - оба не терпели небрежности, безответственности, расхлябанности в богослужении. С детства, воспитанные под строгим началом своей матери, пройдя все церковные послушания под руководством мудрых наставников, хорошо зная службу, они и к другим были требовательны, что, к сожалению, многим не нравилось. Для нас необыкновенно глубокими благодатными уроками было присутствовать при их совместном служении и понимать, что Владыка Сергий и о. Николай духовно близки друг другу.
Известно, что у Владыки была лучшая школа иподиаконов. Наш старший брат Владимир (ныне покойный) имел отдельное послушание: он вместе с другими семинаристами исполнял обязанности иподиакона у Владыки Сергия в монастыре. Обязанности иподиакона были довольно ответственными в архиерейской службе. Володя успешно справлялся с ними, хотя любая неточность в служении, замеченная Владыкой, не проходила даром. Надо отметить, что и Владыка, и бабушка имели особую привязанность к Володе, очень любили его и прощали ему шалости. Некоторое время Володя воспитывался у бабушки и игумена Сергия (будущего Владыки) в Ельце, т.к. мама наша, ослабленная голодом в военное время, вскоре после рождения первенца заболела туберкулезом легких.
Нина и Владимир Петровы.
Одесса – 1967г.
Владыка Сергий с исключительным вниманием и любовью относился к своей матери, монахине Феодоре. В этом – его глубокая человечность. Протоиерей Николай писал: «Более 30-ти лет матушка Феодора – Серафима жила со своим сыном – митрополитом Сергием. Это были годы, особенно благоприятные для ее духовной жизни. Она жила постоянной молитвой и творила добрые дела во спасение своей души. Благодаря сыновней духовной близости архипастыря, его бережливого отношения к своей родительнице, его чуткого сердца, матушка Серафима имела возможность полного духовного удовлетворения нужд своей души. За все это - земной поклон и благодарность дорогому Владыке митрополиту Сергию». Надо отметить, что о. Николай, Зинаида Васильевна и Иван Васильевич также бережно относились к своей матери и любили ее.
Одесса – 24 июля 1977г.
День Ангела и 85-летие матушки,
с детьми, родственниками и внуками.
Вспоминается то доброе, что связано с бабушкой Олей (матушкой Феодорой) и Владыкой Сергием. Во всем чувствовались внимание к нам, сердечное участие и забота. Каждый год, когда мы бывали в Одессе, бабушка старалась приготовить для нас небольшие подарочки и вручала их каждому в отдельности. Это были: платочки с вышивкой, духи, розовое масло, различные памятные сувениры. Мы очень радовались такому вниманию. Когда Владыке Сергию удавалось отложить дела по управлению Одесской и Херсонской епархией на один-два дня, они вместе с бабушкой Олей приезжали в свой дом на улице Макаренко, чтобы немного отдохнуть. Услышав знакомые сигналы «Победы» или «ЗИМа», старшие братья бежали открывать ворота, а мы встречали Владыку и бабушку около дома, чтобы поздороваться и подойти под благословение. Владыка и бабушка всегда привозили нам что-нибудь вкусное. Вспоминается большая плетеная корзина, накрытая холщовым светлым полотенцем, а в ней – целая гора больших пышных пончиков, начиненных вишней и присыпанных сахарной пудрой. Это было настоящее лакомство! Вечером мы все вместе собирались на ужин за круглым столом на летней веранде. Владыка всегда рассказывал нам что-нибудь интересное, живо интересовался, как мы проводим свой отдых, советовал посетить достопримечательности Одессы, был в добром расположении духа. А бабушка строго следила, чтобы мы ели хорошо и много, ничего не оставляли на тарелках. Для нас это послушание было тяжким испытанием – осилить его было практически невозможно!
Одесса – 1960-е годы.
Монахиня Феодора, протоиерей Николай
и матушка Любовь (Петровы).
Матушка Феодора запомнилась как человек молитвенной жизни, сильной воли, твердая в слове, немногословна и сдержанна, не любила говорить о себе и своей жизни. Она не жила воспоминаниями, больше молчала, поэтому и писать о ней весьма не просто. Основой, стержнем всей ее жизни были молитва, храм, богослужение. Всеблагой Промысл Божий привел ее к монашеству – молитвенному служению миру. Почти каждый день она была на Литургии в Свято-Успенском Одесском мужском монастыре. Она уделяла особое внимание молитве и частому причащению Святых Христовых Таин. В молитве и Таинствах она черпала силы. В храме всегда держалась достойно, даже если чувствовала недомогание, преодолевала себя, была строга и внутренне собранна; сосредоточена на молитве, пребывая умом и сердцем в мире Небесном, не допуская никаких разговоров во время службы. Когда по телесной немощи матушка не могла быть на богослужении, то стоя слушала прямую трансляцию службы из храма Свято-Успенского Одесского мужского монастыря в своей комнате – келье, где постоянно жила рядом с Владыкой Сергием. Когда Владыка уезжал из Свято-Успенского монастыря по епархиальным делам или в дальние заграничные служебные поездки, матушка Феодора усердно молилась, непрестанно читая Псалтирь. Матушка обладала редким терпением: часто испытывала тяжелые физические страдания при обострении приступов лицевого тройничного нерва; подолгу не могла ни есть, ни пить, ни говорить, изнемогая, предавала себя воле Божией. Эта изнурительная болезнь продолжалась у нее иногда целый день, а иногда и больше, совершенно не давая покоя. Лекарства не помогали. Так продолжалось на протяжении многих лет. У нее сильно болели ноги, так как давала о себе знать подагра: суставы на ногах распухали, двигаться было больно, так что приходилось подбирать обувь широкую, удобную, чтобы можно было свободно передвигаться и стоять на службе в храме.
Матушка очень строго относилась к исполнению молитвенного правила. Как-то мне довелось быть вместе с ней в ее монастырской комнате-келье на молитве. Я вдруг увидела ее больные, распухшие, абсолютно почерневшие ноги от болезненно вздувшихся вен, и при этом она продолжала молиться, стоя с напряженной внимательностью и предельным благоговением, лишь слегка опираясь на спинку стула, перенося свои страдания со смирением. Как ни вспомнить слова преподобного Серафима Саровского: «Кто переносит болезнь с терпением и благодарением, тому вменяется она вместо подвига или даже более». Матушка безропотно, тайно претерпевала свои немощи и болезни, полагаясь на милость Божию, и получала облегчение и обновление. Отдыхала матушка мало. Любила пребывать в своей келье в уединении и молчании, молитве, спрятанной от посторонних глаз. Комната-келья матушки была совсем небольшая. В переднем углу стояли святые иконы, с горящей перед ними лампадой; справа – небольшой шкаф для одежды и кровать, слева – диванчик, письменный стол с книгами, стулья, у окна – зеркало, трансляционный громкоговоритель для слушания службы из храма. На стене висела фотография Белгородского старца, архимандрита Серафима (Тяпочкина; 1894-1982). Матушка и Владыка Сергий хорошо знали и почитали дивного прозорливого старца, дорожили его молитвами, были с ним в переписке. По молитвам архимандрита Серафима матушка Феодора чувствовала облегчение от болезней, к ней возвращалась крепость телесных сил.
Матушка внимательно читала и изучала Св. Евангелие, Псалтирь, творения святых Отцов. Ночью молилась, совершала монашеские правила ревностно и с усердием, всегда стоя перед иконами, соблюдая весь монастырский уклад. С любовью соединяла воздержание и пост. Во всем чувствовалась монашеская традиция старой школы. Молитвенно-аскетическая жизнь, духовная мудрость, глубокая вера и благочестие, внимание и радушие к людям снискали к матушке уважение как со стороны братии монастыря, так и со стороны мирян. Она общалась со всеми людьми ровно, проявляя чуткость и отзывчивость. Часто после Божественной Литургии к ней подходили миряне, прося благословения, жаждущие утешения, молитв и наставлений. Благословляя, она давала целовать свой наперсный крест, которым была награждена по благословению Святейшего Патриарха Алексия (Симанского; 1877-1970). Позднее Святейший Патриарх Пимен (Извеков; 1910-1990) наградил матушку Феодору за монашеский подвиг крестом с украшениями (1970-е годы), лично возложив во время пребывании в Одессе. А еще позднее, к 90-летию со дня рождения, Святейший Патриарх Пимен наградил матушку орденом Русской Православной Церкви - Преподобного Сергия Радонежского 3-ей степени.
Святейший Патриарх Святейший Патриарх
Алексий (Симанский) Пимен (Извеков)
Матушка всегда беседовала с людьми с должной христианской любовью. Довольно часто обращались к матушке многие из братии монастыря, которые открывали ей свои нужды духовные, затруднения; просили не только ее святых молитв и совета, но подчас и помощи в устранении разногласий и разрешении недоуменных вопросов. Матушка считала своим послушанием служение людям, а через них – Богу. Я никогда не слышала, чтобы она кого-нибудь осудила, из ее уст не исходило лишних слов, шуток, в ней не было лукавства. Характер у нее был прямой. Она никогда громко не разговаривала, не смеялась, лишь слегка улыбалась, молча разводя руками. Вся ее жизнь была обращена на попечение о душе, на отвержение всего преходящего. Однако чрезмерно строгий облик матушки, аскетизм, ее прямота были не по духу немногим людям, и они всячески старались выразить свое небрежение к ней.
Маленькая, немного согбенная наша бабушка, в монашеском одеянии, со строгим и проницательным взглядом. В ее присутствии невозможно было капризничать, шалить, вольничать, словом сказать, - вести себя неподобающим образом. Мы никогда не слышали от нее ни окриков, ни упреков, ни лишних назиданий. Одного взгляда было довольно – и послушание готово! Да, мы относились к бабушке с почтительным уважением, немного побаивались ее, но любили. Ее любовь к нам не была заискивающей и слащавой, но была духовная, заботливая, разумная любовь, направленная ко благу.
Были у нее и духовные подруги из числа монахинь. Запомнились матушки Сергия и Лидия. Они были сестрами Одесского Свято-Архангело-Михайловского женского монастыря. В 1961 году, во времена хрущевских гонений, монастырь был закрыт, а территория передана туберкулезной больнице. Сестры были вынуждены покинуть обитель и поселиться в городе. Матушки Сергия и Лидия жили в отдельном доме, занимали его небольшую часть. Они шили на дому камилавки, скуфейки, подрясники для духовенства, тем самым зарабатывая себе на жизнь. По воскресным и праздничным дням матушки приезжали из центра города в Свято-Успенский Одесский мужской монастырь на богослужения. Матушка Феодора была хорошо знакома с ними. После Литургии она приглашала матушек Сергию и Лидию на трапезу – это было ее общение. Сергия – худощавая, высокая, довольно строгая матушка, носила очки с очень толстыми стеклами, обладала необычайно низким голосом, можно сказать, почти мужским. Когда она произносила молитвы и пела, то казалось, что отчетливо слышится бас. Во всем ее облике чувствовалась некоторая властность. В Свято-Архангело-Михайловском женском монастыре она была «правой рукой» настоятельницы обители, занимала должность казначеи монастыря. Лидия же, напротив, - маленькая, тихая и незаметная, добродушная матушка, имела негромкий высокий голос. Обе матушки органично дополняли друг друга. Как-то мне довелось трапезничать вместе с матушками – Феодорой, Сергией и Лидией в монастыре. Мне запомнилось: за трапезой были в молчании, без нужды не говорили – только самое необходимое, с благоговением и благодарностью вкушали предлагаемую пищу, хранили взаимный покой и мир. Точно по слову Серафима Саровского: «Оградись молчанием и внимай себе».
Как и многие благочестивые люди, наравне с молитвой к Спасителю, матушка особенно почитала Пресвятую Богородицу, Заступницу всех христиан, с верою и любовью к Ней прибегающих. В сложных обстоятельствах жизни, во всяком начинании, добром деле матушка всякий раз считала обязанностью вознести молитву Матери Божией, всецело возлагая на Нее свое упование. Верующее сердце ее всегда чувствовало помощь, попечение и заступление Богородицы, величая Матерь Света с дерзновением в благодарном песнопении: «Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим». Когда же приходило время возвращаться нам домой после отдыха, бабушка, Владыка, отец наш и все мы, стоящие рядом, обращались с молитвой к Богородице, прося Ее покровительства: «Не имамы иныя помощи, не имамы иныя надежды, разве Тебе, Владычице. Ты нам помози…» Эти воспоминания всегда утешают. Участие Владыки Сергия и бабушки в жизни нашей семьи, конечно, было очень велико; все мы жили под их благодатным покровом и по многим вопросам обращались к ним как духовным наставникам.
Помню, во время богослужений мы стояли в Свято-Успенском храме монастыря на левом клиросе рядом с образом Св. великомученика и целителя Пантелеимона в рост, вместе с нашей бабушкой, матушкой Феодорой, матушками Сергией, Лидией и еще другими матушками, а также Марфой Федоровной, матерью Владыки Агафангела, ныне – митрополита Одесского и Измаильского. Марфа Федоровна – добродушная, общительная, впоследствии приняла постриг с именем Макарии (+1984; похоронена на братском кладбище мужского монастыря в Одессе). Сейчас в Свято-Успенском монастырском храме возле левого клироса находится рака, в которой почивают святые целебные мощи преподобного Кукши Одесского, прославленного в 1994 году, где каждый верующий может поклониться угоднику Божию и в усердной молитве пред ним найти благодатную отраду и утешение.
Выстоять долгую монастырскую службу наравне со взрослыми нам, детям, было очень трудно, но мы, глядя на бабушку, стояли прямо и неподвижно, как свечки. Иногда она показывала нам жестом, что можно присесть ненадолго, и мы радовались, что можем чуть-чуть отдохнуть. Бабушка более учила нас не словом, а примером своей жизни, приучая к дисциплине и порядку, терпению и послушанию. Послушание Владыке Сергию и матушке Феодоре для нас было безусловным и само собой разумеющимся. По их благословению мы, приезжая в Одессу, обычно исповедовались у архимандрита Алексия (схиархимандрит Алексий Филозов). Он был духовником нашей бабушки, а также духовником Свято-Успенского Одесского мужского монастыря. Архимандрит Алексий отличался особой строгостью. Известно также, что архимандрит Алексий являлся духовником известного врача- офтальмолога, академика В. П. Филатова (1875-1956), который основал Институт глазных болезней в Одессе (1936), внес большой вклад в развитие мировой офтальмологической науки. Академик Филатов не скрывал своих убеждений, открыто исповедовал свою веру в те атеистические годы, часто посещая храм св. мчч. Адриана и Наталии (на Французском бульваре) в Одессе, где в то время нес свое послушание молодой тогда о. Алексий. Схиархимандрит Алексий в последние годы жизни тяжело страдал сахарным диабетом, ему была даже ампутирована нога. После смерти Владыки Сергия (1990) он переехал в Иваново, жил у родственников, там и завершил свою земную жизнь 20. 02. 2000г. Тело его было перевезено на Волынь. Могила схиархимандрита Алексия находится в Преображенском храме Свято- Николаевского Милецкого мужского монастыря Владимир-Волынской епархии Украинской Православной Церкви, где он начинал свой иноческий путь. Говорят, что тело его нетленно. Вечная память!
Запомнились и старцы-подвижники - схиархимандрит Пимен (архимандрит Малахия Тишкевич; 1886 -1984) и схиархимандрит Паисий (архимандрит Михей Альков; 1899 – 1990). Господь нас также сподобил исповедоваться и у схиархимандрита Пимена - старца необыкновенной доброты и незлобия, долгое время проведшего в заключениях, в сталинских лагерях. Схиархимандрит Паисий окормлял духовных чад со всего бывшего СССР. Многие прихожане храма святителя Николая в Хамовниках в Москве приезжали к нему на исповедь как духовнику. Так и запечатлелась в памяти картина: духоносные старцы, согбенные, худенькие, неспешно идут по территории монастыря в храм на службу в сопровождении двух насельников обители; лица старцев сияют невыразимой благодатью, необычайной любовью и радостью. Старцы погребены на братском кладбище Свято-Успенского Одесского мужского монастыря. Вечная память!
Владыка Сергий и бабушка старались воспитывать в нас твердое православное мировоззрение, приобщали нас к красоте церковного богослужения. Это благотворно воздействовало на наши сердца, имело большое воспитательное значение. Накануне великих церковных праздников, а затем и в праздничный день мы всей семьей были на службах в Свято-Успенском Одесском кафедральном соборе, где хранится Касперовский чудотворный образ Богоматери. Святейший Патриарх Пимен, пребывая на отдыхе в Одессе, непременно совершал богослужения в соборе вместе с митрополитом Сергием, другими архиереями, а также сослужившими с ними протоиереем Николаем и многочисленным Одесским духовенством. Собор всегда был полностью заполнен православным народом Одессы, любившим и глубоко почитавшим Патриарха Пимена. Эти службы были необычные – высокоторжественные, наполнявшие человеческое сердце радостью, умиротворением, чувствовался дар молитвы Патриарха Пимена, горение духа, стремление всех людей к молитвенному соединению с Богом. Ясный и звучный голос Патриарха Пимена, его вдохновенные проповеди были слышны в каждом уголке собора. Какое великое было благо – соприсутствовать, быть на службах Святейшего Патриарха Пимена! Господь удостоил нашу семью видеть за богослужениями многих великих и достойных людей в разном звании: Святейшего Патриарха Пимена, благоговейных старцев – схимников, досточтимых архиереев, благочестивых протоиереев, громогласных протодиаконов, простых монахов и монахинь, и обычных добрых мирян. Не забыть мне тех благодатных богослужений, они запечатлелись в моей памяти, живут в сердце.
Пребывая на территории летней патриаршей резиденции на отдыхе, Святейший Патриарх Пимен совершал богослужения в Свято-Успенском храме Одесского мужского монастыря, а иногда просто и сокровенно молился, находясь в алтаре, стараясь быть малозаметным. Любил он служить и в домовом храме, освященном в честь преподобных Сергия и Никона, игуменов Радонежских, всея Руси чудотворцев, в покоях летней резиденции. Патриарх Пимен был необычайно скромен и прост и в то же время исполнен мудрости.
Патриаршия резиденция на территории
Свято-Успенского Одесского мужского монастыря
Моя мама, матушка Любовь Михайловна, вспоминала, что каждый день Владыка Сергий был на приеме у Патриарха Пимена, обсуждая и решая с ним различные церковные и деловые вопросы; иногда они, беседуя, совершали совместные вечерние прогулки вдоль берега моря. Часто Патриарх Пимен приглашал Владыку Сергия на обед в свою летнюю резиденцию. Когда протоиерей Николай приезжал с семьей на отдых в Одессу, он тоже присутствовал на обеде у Патриарха Пимена. Это был небольшой избранный круг лиц. Во главе с Патриархом присутствовали: митрополит Сергий, матушка Феодора, протоиерей Николай с матушкой Любовью. Любовь Михайловна вспоминала, что обеды обычно проходили на летней террасе, убранство которой было весьма простым и уютным. Еда подавалась не изысканная, но очень вкусная; атмосфера, царившая во время трапезы, была сердечная и непринужденная. Патриарх Пимен относился к Владыке Сергию, протоиерею Николаю, матушке Феодоре с особым благоволением, сердечной теплотой и доверием; ценил их высокую духовность, труды на благо Церкви Христовой, заслуженно удостаивая высокими церковными наградами. И нас, детей, Господь тоже сподобил видеть Патриарха вблизи; мы подходили к нему, сложив ладони рук, прося его благословения, а старшему брату Володе даже посчастливилось быть на обеде у Святейшего Патриарха Пимена вместе с родителями. Эти воспоминания до сих пор утешают и радуют.
Матушка Феодора дожила до глубокой старости, 90 лет. В монашеском служении она была 48 лет. Последние полгода своей жизни она тяжело болела; телесные силы постепенно стали покидать ее, она все больше лежала на кровати в своей монастырской комнате - келье, не вставая. Около нее дежурили медсестра и матушки, ухаживая за ней. Матушка была окружена теплом и заботой. Каждый день с великой верой и любовью она приступала к Таинству Св. Причащения; к ней приходили схиархимандрит Алексий (Филозов), а затем архимандрит Арсений (Гаенко) (ныне здравствующий), духовно окормлявшие матушку. Предчувствуя приближение своей кончины, матушка Феодора пожелала принять схиму, особый духовный подвиг. 21 ноября 1982 года, в праздник Собора Архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных, она приняла постриг в Великий Ангельский образ с именем Серафимы. Имя ей было дано в честь высших чинов Ангельских – Серафимов, пламенеющих любовью к Богу, какой и была вся жизнь матушки. Еще здесь на земле, матушка подготовила себя к вхождению в святое собрание Ангелов. Постриг был совершен почти за два месяца до ее кончины. Состояние ее ухудшалось с каждым днем. До последнего дня она причащалась Святых Христовых Таин. 15 января 1983 года, в день памяти прп. Серафима, Саровского чудотворца, на 91-ом году жизни, в вере и надежде жизни вечной в Бозе почила схимонахиня Серафима во время совершения Божественной Литургии Владыкой Сергием в монастыре. Отпевали матушку в Свято-Успенском храме Одесского мужского монастыря, в котором она молилась всем сердцем долгие годы. Тело ее было погребено на братском кладбище Свято-Успенского Одесского мужского монастыря. Вечная память верной рабе Божией, схимонахине Серафиме!
На 40-ой день кончины схимонахини Серафимы протоиерей Николай Петров написал: «Матушка Серафима твердо верила, что смерть – это рождение в жизнь загробную, вечную и к этому готовила себя по-христиански всю свою земную жизнь, уповая на милость и любовь Божию. Наше сердце и мысль от смерти тянутся к воскресению, а с ним неразрывно связывается в нашем сознании преображение. Это и есть величайшее утешение в смерти…, вечный покой и вечная память у Бога и о Боге. Истинная любовь никогда не умирает. Во имя любви во Христе матушка Серафима примирилась со всеми, просила близких и знакомых о молитве за нее. Молитва для нее самой была жизнью. И поэтому молитва веры о упокоении ее души, верим – будет благоприятна и спасительна. Да упокоит Господь ее душу в селениях праведных! Вечная память дорогой родительнице – схимонахине Серафиме!» Люди помнят и глубоко почитают схимонахиню Серафиму. Кроме того, нам рассказывали, что были случаи, когда верующие молились матушке, возле ее могилки, в сложных обстоятельствах своей жизни и получали просимое.
С достаточным основанием можно сказать, что схимонахиня Серафима, всем сердцем возлюбившая служение Богу и людям, избравшая путь духовного совершенства, снискала благодать Божию и уподобилась многим подвижникам благочестия Церкви Христовой. Сама, являясь истинной рабой Христовой, будучи примером благочестия, она ни словом, ни делом не отступила от исповедания целой Святой Веры Православной, своей жизнью утверждая верность и любовь ко Христу! Это для нас – высокий пример христианской жизни, христианского подвига! Конечно, мы не можем нести такие высокие подвиги, которые несла наша бабушка – схимонахиня Серафима, для нас они кажутся непосильными; но мы можем и должны стремиться сохранять ту непоколебимость веры, тот евангельский дух, которыми жила наша бабушка.
Оглядываясь назад, в далекие годы, проведенные в Одессе, я понимаю, что те времена – неповторимы и, может быть, самые счастливые в моей жизни, в жизни нашей семьи. Для нас время, проведенное в Одесском Свято-Успенском монастыре, открывало других людей, таинственный церковный мир, дивную жизнь, которую можно только пережить, но о которой нельзя рассказать. Мы благодарны Богу, что в нашей семье были (и есть) такие великие молитвенники – схимонахиня Серафима, митрополит Сергий, протоиерей Николай. В наше время – это редкость, величайший дар и милость Божия. Мы незримо ощущаем их духовное присутствие и заботу во всем и верим, что как при жизни, так и по успении они не оставляют и предстательствуют за нас у Престола Господня!
Милосердный Господь да упокоит их души в селениях праведных и сотворит им вечную память!